Моё любимое проклятие
--------------------------------------------------------------------------------
Глава 8 «Линчевание»
Глава 8
Спасибо вам. за ваши отзывы для меня оочень важно это)))
жду новых, прода уже бетиться!)))
- Я знаю… - повторил Драко.
Перед глазами мелькали яркие пятна, из-за них глаза никак не могли привыкнуть к темноте.
Шея затекла и сильно ныла.
Драко провел по ней пальцами и почувствовал что-то мокрое и тёплое.
Кровь. От четырех глубоких царапин. Правда, кровь сочилась только из одной, особенно глубокой.
- Чтоб меня черти … - через рубашку проступила ещё пара кровавых следов. Заглянул за ворот - ничего себе! Обнаружились ещё четыре глубокие царапины.
- Поспал, называется…
Только теперь он заметил, что дыхание сбитое, как будто всю ночь он куда-то бежал.
«Будет мне наука, спать надо там, где положено!» - подумал Драко и, перехватив книжку под корешок, поплелся к себе в комнату.
Ввалился в спальню, разбудив Блейза.
- Драко, ты что, тронулся?! Ты где был?
- Уснул в гостиной. Забей… - прошипел Драко.
Блейз так и сделал.
Драко лёг в постель, но уснуть, разумеется, не смог - сердцу не прикажешь, а оно металось в груди как ненормальное. Стучало прямо-таки с усердием дятла-трудоголика.
«Это был сон?.. Или нет? Как я мог оказаться и здесь, и там? А откуда тогда следы? Интересно, на ней они тоже остались? И что ещё более интересно: на ней, это на ком?.. »
Гермиона проснулась, почувствовав, что задыхается.
Она думала, что задыхается от пара, а на самом деле оказалось, что она просто перевернулась и уткнулась носом в подушку. Дышать, естественно, стало нечем.
- М-ммм!! – промычала она в подушку, прежде чем вздохнуть.
Приподнялась на руках, тяжело дыша.
Через не задернутые шторы проступал тёмно-синий свет близкого рассвета.
На подушке кровь. Встала и пошла в ванную.
Обычно, смотрясь утром или ночью в зеркало, ужасалась - лицо кажется таким бледным из-за отхлынувшей от него крови, или по какой-то другой причине. Но не теперь.
Щеки горят ало-красным, нижняя губа прокушена, из неё идёт кровь. Глаза блестят бешеным огнем.
Всё тело горит, кажется, она вспотела.
Надо бы в душ.
Мысль о душе приостановила.
«Что это было? Это… было?»
Гермиона повернула ручку крана.
Душевая их спальни была совсем не такой, как во сне. Та была большая, с синим кафелем, в ней было несколько кабинок со стеклянными дверьми. Реальная же душевая была немного меньше и была выложена бежевым кафелем. И в ней было гораздо теплее.
После сна прохладная вода казалась более чем реальной. Сон больше напоминал галлюцинацию.
На шее остались засосы, пара из них даже болели как синяки.
«Ничего себе глюки! А если в следующий раз меня во сне покалечат, что тогда?»
Излишнее приближение к реальности пугало Гермиону. Такого с ней ещё не было…
Она высушила волосы на скорую руку. Про себя отметила, что они больше не такие шелковистые. Более того: они стали гораздо светлее, словно цвет вымылся, и пошли крупными волнами, отчего получились короткие озорные кудряшки. Гермионе это не понравилось. В сочетании с её чуть вздернутым носом её лицо казалось несерьезным. Но ничего не поделаешь, пошла так.
Рон пил кофе в гостиной, перед ним были разложены конспекты.
Гермиона удивилась – она не давала ему своих конспектов.
- Привет! – Рон радостно улыбался, заглядывая ей в глаза.
- А где ты взял конспекты?
- Лаванда дала, тебя же всё время не было, а у нас сегодня тест по Защите от тёмных искусств, ты не забыла?
- Да, да, я помню…
- Ронни, ты закончил? – раздался голос Лаванды. Гермиона её разбудила, вот она и вышла.
«Это моя игрушка, лапы прочь, ты, курица!» - зло подумала Гермиона. Хотя мало ли у неё проблем с парнями? Можно, пожалуй, и уступить этот бой?..
Лаванда прошла мимо, бросив убийственный взгляд на Гермиону.
- Ладно, схожу на завтрак, пожалуй.
- И я!… - вскочил было Рон, но Лаванда толкнула его обратно на стул. Надо же, сколько нахальства!
- Мы пока ещё позанимаемся, - сказала за него Лаванда.
- Увидимся на занятии, - бросила Гермиона.
Закрывая за собой портрет, она услышала раздраженную реплику Лаванды:
- Что опять с её волосами???
Ответа она не услышала, да, в принципе, ей было всё равно. Что может такого умного ответить Рон, если даже она сама не знает, что с её волосами?!
На лестнице Гермиона столкнулась с Паркинсон. Просто рассадник ревнивых подружек! Ну эта-то, в отличие от Лаванды, всегда нахальная страусиха. У Лаванды всё же бывают редкие минуты озарения, когда с ней можно нормально разговаривать… Но всё же слово ‘можно’ не всегда означает ‘приятно’.
- Привет, грязнокровочка! А что ж мы в гордом одиночестве, да ещё в такую рань? А с башкой что опять, вчера был запой и ты не успела их уложить?
«Игнор…»
- Ты что, плохо слышишь, сучка?! Отвечай, когда с тобой чистокровные разговаривают! - она подбежала к Гермионе, которая не сбавляла шагу, и толкнула её в спину. Сильно. Гермионе, чтобы не упасть, пришлось схватиться за перила.
Она развернулась.
«Еще немного, и я, пожалуй, пущу её пятаком считать ступеньки».
- Пенс, умоляю тебя, близко к этому чучелу не подходи! Чёрт знает, что там водится в её гнезде, которое она называет волосами. Потом рук не отмоешь …- раздался ленивый протяжный голос. Драко стоял и в открытую ухмылялся, каждое его слово доставляло ему неимоверное удовольствие.
«Какая же она глупая… Вот сейчас она начнёт злиться. Тряхнёт своей шевелюрой, и на её лице отразится гордость и фраза «Не обращаю на вас внимания!».
Всё это стоило того, чтобы Драко пошел отпинал младшего Криви, отобрал у него фотоаппарат и снял это её выражение лица на камеру.
Да вот только пришлось обломаться.
Гермионе даже в голову не могло прийти, что он мстит за что-то или говорит эти слова не просто так. Её посетило такое чувство правильности происходящего, что было неизвестно, кто удовлетворён больше.
Лицо стало спокойным и отрешенным.
Здорово! Словно и не было того злосчастного поцелуя!
Как будто камень свалился с души Гермионы, приземлившись прямо на многострадальную голову Драко.
Глянула так, словно проходила мимо куста репейника, чьё существование никоем образом не трогало её судьбу.
Круче чем игнор, Драко молча задохнулся от негодования.
«Что за реакция!? Ведь ты не ожидала, что я снова так отнесусь к тебе! Ты не могла этого предвидеть! Но если тебе это нравится, я тебя проучу, мисс Я-всё-знаю-наперед!».
Пенси взяла его под руку.
«Ах да! Совсем забыли о моллюске!»
В этот момет, Гермиона тихо смылась за кулисы.
- Ты на завтрак? – невинно захлопала наклеенными ресницами Паркинсон.
«Нет блин, ромашки иду собирать, веночек сплести хочу!»
- Мм… ага.
- Тогда пойдём. А что это ты в такую рань поднялся? – пыталась заигрывать Пенси. А зря. Драко и без того было страшно находиться в ее обществе.
- Бессонница. А ты?
- Сова разбудила. Родители прислали посылку, а потом я не смогла уснуть.
Они вошли в Большой зал.
В нём была всё та же Грейнджер ( пила кофе и читала «Ежедневный пророк» ) и группка первокурсников из Когтеврана.
Драко обреченно уселся на скамью перед столом. Пенси вызвала домовых (в такую рань столы ещё не были накрыты, так что можно было только призвать домовика из кухни и попросить у него что-нибудь) и заказала у них яичницу с беконом.
Драко скопировал Гермиону. Бессознательно, конечно.
Он пил очень горький кофе и не отрывал взгляда от Грейнджер.
«Интересно, если бы ей приснилось что-то подобное, что бы она сделала?»
«Хорошо, что никто не может узнать, что мне снится!» - радовалась про себя Гермиона. И всё же ее раздражало, что Малфой следит за ней.
Что ему опять нужно? Гермиона гневно отложила газету и подняла на Драко полный огня взгляд. Словно смотреть, с его стороны, было преступлением.
Драко кивнул в сторону выхода из Большого зала.
Гермиона понимала всё с полувзгляда. Даже если бы он не кивнул, она и так догадалась бы, что он хочет сказать.
И всё же она помедлила выходить за ним.
- Мпф... Драко, ты куда? - прошамкала с набитым ртом Пенси.
- Есть дела, - бросил он и поспешил скрыться, пока она не доела.
Гермиона, подождав немного, последовала за ним.
- Чего тебе? - холодно, но для такой ситуации максимум спокойно, спросила она.
- Я нашел кое-что по твоему проклятию. Интересно?
- Где книга?
- Какая книга? - Драко обиделся, что её не заинтересовала его находка.
- Книга Санадрин, конечно!
- У меня, я забрал её тогда.
- Держи её пока у себя, но как только понадобится, ты отдашь её мне.
Он ничего не ответил на это. Ну конечно отдаст. Куда он денется?
- Так что ты там узнал?
- В общем, у твоего проклятия всё же есть способ его снять. Ты просто не должна заканчивать инициацию. Она заключается в четырех энергетических жертвах, которых проклятый выбирает сам. Их будет всего четыре. После каждой жертвы сила будет расти, и тебе будет легче справляться с энергетической жаждой. Значит, просто нельзя дать тебе совершить четвертую охоту. Будем надеяться, что тебе хватит выдержки предотвратить третью.
Но если инициация завершится, сила поглотит тебя. Но до этого момента ещё никто не доживал, всех устраняли. Так что я даже не знаю, что будет с тобой в этом случае…
- Боюсь, что в этом случае мне будет уже всё равно, - хмыкнула Гермиона.
- У тебя была одна жертва…
- Но я уже чувствую гораздо больше свободы. Перерывы между нарастаниями жажды в энергии составляют примерно…
- Три дня, - ответил Драко.
- Значит, до завершения инициации у меня есть девять дней. Минус один, восемь. Успею выкуриться, - небрежно сказала Гермиона и развернулась, чтобы уйти.
Он не стал её останавливать. Очень хотел, но он не имел на то никакого права.
- Без фокусов, грязнокровка, - грустно сказал Драко.
Она не обернулась.
«Господи, дай мне силы! Ну почему, зачем это стало иметь для меня значение именно сейчас?! Неужели я возвращаюсь?»
Прозрение опять накатывало смертельным цунами, чувства словно усилились в несколько тысяч раз. Незначительное переживание могло оказаться шоком.
А всё, что делала Гермиона, казалось ей таким странным и неестественным, словно ей приходится притворяться самой собой.
Опять!
Это уже было!
И это плохо кончится... Это первый признак. Словно симптомы болезни.
Дальше жажда, неоправданные желания, галлюцинации (как недавно выяснилось), и, наконец, обморок с провалами в памяти.
Но на этот раз Гермиона была готова. Она знала, как распределить своё время, пока находилась в здравом (относительно) уме.
- Гарри.
- Вот ты где! - обрадовался Гарри. Он сидел в гостиной и нехотя листал учебник по Зельям.
- Гарри, я тебе соврала.
- Ты о чём? - не понял Гарри, хлопая глазами.
- На меня наложили проклятие, и теперь каждые три дня я убиваю кого-нибудь.
Она сказала это так просто, словно сообщила ему прогноз погоды. Ну не дурочка?!
- Кто тебе дал эту гадость? Ты что, не знаешь, что нельзя пить что попало, а ну, выплюнь каку… - начал издеваться Гарри.
- Я серьезно!
Пришлось рассказать ему всё (упуская маленькие подробности) два раза. С первого раза он попросил «ещё раз, пожалуйста».
Зачем она передумала и решила ему всё рассказать? Да из обычного чувства страха. К чёрту чистые геройские помыслы «так будет лучше» или «не хочу доставлять им проблемы»! Это удел героев мелодрам. Кстати они, как правило, кончают плохо. А она должна обезопасить себя, если вдруг что-то случится. Кто-то действительно надежный должен об этом знать.
- Почему ты раньше молчала?! Ты что себе думаешь?! - закричал на нее Гарри. Он был шокирован. - Боже мой, и что теперь делать!? Нужно искать контрзаклятие!
- Я узнала всё об этом проклятии. Я уже сказала, что если смогу удержаться от четвертого жертвоприношения, инициация останется незаконченной и проклятие потеряет силу. Но ни у кого ещё не получалось…
- Потому что никто не пробовал! А мы не просто попробуем, мы любой ценой предотвратим инициацию. И я не собираюсь ждать до крайнего случая, я собираюсь предотвратить третью жертву.
- Это невозможно, зов слишком силен…
- Тогда как ты можешь утверждать, что воздержишься от четвертой жертвы!?
- Никак. Я полагаюсь на себя, я чувствую, что стала сильнее, эта сила со второй жертвой станет не только пассивной и подсознательной. Она станет физической. Клин клином, с помощью неё же я собираюсь обуздать проклятие…
- Сумасшедшая… - покачал головой Гарри.
- Да пойми же, у меня нет другого выхода! - воскликнула Гермиона.
- Я верю тебе. Ты это или не ты, под проклятием или нет, я тебе доверяю и, конечно, помогу. Но почему так поздно!? Почему лишь после первого убийства ты мне об этом говоришь?! Ты мне не доверяешь? - спросил Гарри, в его глазах загорелся страх.
- Нет, что ты! Просто я не хотела тебя впутывать. Думала, что это так… не имеет значения,- отмахнулась Гермиона.
- Ты не хочешь рассказать Макгонагал или ещё кому-нибудь?
- Нет.
- Ясно, - он даже не спросил, почему. За это она его и любила. За то, что ненавязчив. Он не любит, когда навязываются ему, и сам не навязывается... В этом они были гармоничны.
Или... кажется, она поторопилась.
- Значит так, теперь ты под моим личным контролем. Сейчас мы пойдём к Снейпу на урок, а потом в гостиную. И если я не буду знать где ты в течение часа, найму дементоров за тобой по пятам ходить, ясно!?
- Не перегибай, Гарри. Я же не оборотень! Хотя определенное сходство…. В общем, обострение будет только завтра вечером, а до того времени самое страшное, что может со мной случиться, это обморок! – попыталась успокоить его Гермиона.
Гарри недоверчиво смотрел на неё.
- У нас ёщё полчаса, схожу пока в библиотеку.
Гарри всё так же укоризненно не сводил с неё взгляда.
- Иди, жду тебя в классе.
Улыбнулась ему и столкнулась с Роном, который тоже её сначала не заметил.
В его руку вцепилась Лаванда, Рон аккуратно пытался отцепить её от себя.
- Ну, Ронни, ну пойдём! – надувала губки Лаванда.
- Гермиона, ты куда?
Она не ответила. То ли не хотела, то ли не знала, не был ли этот его вопрос риторическим…
Шла по коридору. В свою библиотеку. Хоть она и проводила там всё время в гордом одиночестве, но было в этом месте уже что-то родное, полюбившееся. Как своя комната.
- Эй, Гойл, глянь! Грязнокровка! – прохрюкал до боли знакомый, неприятный голос.
«Мда… Только вот в мою комнату не заходят всякого рода моральные уроды».
- Круто, а я думал фейс-контроль шваль не пропускает.
- Ха-ха, да, всё-таки, это публичное место… - гыгыкал Кребб.
- А вам кто дорогу в библиотеку показал? Или вы случайно перепутали с туалетом?
- А тебе никто тявкать права не давал, малявка!
- Тебя спросить забыла, – буркнула Гермиона и пошла вдоль стеллажей дальше.
Тяжелая рука легла на её плечо. Гермиону с силой развернули. Она еле устояла на ногах, опасно покачнувшись.
- За хамство мы можем и попрактиковать домашнее задание по Защите от тёмных искусств! Да, Гойл?
- Точно, Кребб, на бобрах не жалко.
Бугаи достали палочки.
«Если он сможет в меня хотя бы прицелиться, пять баллов за то Слизерину!» - с иронией подумала Гермиона.
Драко стоял позади неё, прислонившись к стене. Он только что подкрался, собственно, он за ней и пришел, но она пока его не заметила.
Спокойно он пронаблюдал стычку с Креббом и Гойлом. А когда парни достали палочки, даже в предвкушении рот открыл – интересно, что они сделают?
Ему нравилось смотреть, как они её донимают, от этого веяло холодом и отрешенностью. Драко это очень нравилось. Он облачался в этот мороз как в меха. Окружал себя людьми с таким характером, вещами холодного цвета, поступками, граничащими с бездушием. Это же здорово! И он не собирался позволять никому разрушить каким-то зыбким теплом его прохладное спокойное королевство. Стоит ли оно того? И всё же, это тепло его беспокоило. Драко тревожился.
Он собирался смотреть, не вмешиваясь. Что же будет дальше?
Хотя в глубине души он понимал – гриффиндорке палец в рот не клади.
- Как насчёт электростатического заклятия (Заклятие пропускает через тело слабый заряд электрического тока)? Начнём с него, пожалуй, – Кребб направил палочку на Гермиону.
- Электриом! – вкрадчиво сказал слизеринец.
Палочка затрещала. Секунда – и из неё вылетела синяя искра и понеслась точно к лицу Гермионы.
Она просто подставила руку, и искра в миг разлетелась ярко-голубыми бабочками.
- Что … э… – Гойл и Кребб ошарашено смотрели на пустые руки Гермионы – палочки в них не было.
Гермиона отрешенно смотрела на бабочек, бившихся о стекла закрытых окон.
- Что за чёрт!? – воскликнул Кребб. Вскинул палочку, чтобы произнести ещё одно заклинание, но…
Она взглянула на него пустыми карими глазами. Кребб застыл.
То ли испугался, то ли просто не мог пошевелиться.
Судя по тому, как он затрясся и посинел, дышать он тоже не мог.
Палочка в его руке ходила ходуном. Глаза метались в ужасе.
- Кребб, эй, Кребб, ты чего? – не услышав ответа, Гойл стал трясти товарища.
Тот стоял как мраморная статуя.
- Эй, эй! Ты что делаешь!? – заорал на Гермиону Гойл. Достал палочку.
- Круцио! – прошипел он. Ух ты, как размахнулся!
Неужто больше на ум ничего не пришло!?
Но в этот раз заклание достигло цели.
Зрительный контакт прервался, Гермиона зажмурилась и упала на пол. Безмолвно выгнувшись, в болезненной судороге она перекатилась на живот.
Но секунда в адском пламени кончилась, и она снова приподнялась на локтях.
У Кребба изо рта пошла вода. Откуда-то у него был полный рот воды, он не мог разжать его. Вода лилась из его рта и носа .
Кребб хватался за горло, задыхался и отплёвывался.
По полу прокатилось шипение – словно эхом, появившийся ниоткуда устрашающий звук.
Хотя он имел источник. Он исходил изо рта Гермионы.
Вместе с шипением ее волосы, которые снова начали темнеть, начали вздыматься вверх. Они, словно щупальца медузы под водой, медленно взлетали и так же медленно опускались.
А вот теперь и Гойла затрясло. Он не замер, а дергался из стороны в сторону, оттягивал воротник мантии, дышал тяжело и шумно. Пока дыхание не превратилось в сип, он помышлял о побеге. Теперь же… Он упал как подкошенный и начал, словно в агонии, биться на полу
Его кожа заметно покраснела, руки тряслись. Гойл вдруг начал истерически орать и царапать ногтями кожу на лице и голове, из царапины на щеке пошла кровь.
Гойл открыл рот – из него повалил серый тяжелый дым…
А вот это уже был перебор.
Драко начало мутить. Он собирался посмотреть на линчевание грязнокровки, а не на сожжение заживо, изнутри, своего однокурсника.
Драко рванулся вперед, сграбастал Гермиону как мешок с картошкой и уволок прочь по коридору.